На­след­ствен­ное право

Ситуация:

Помощь юриста понадобилась женщине, которая обнаружила, что со счёта, куда ей поступают детские пособия, судебные приставы списали всю сумму в счёт долга. Приставы действовали формально – на основании исполнительного листа, но без проверки происхождения средств. В результате семья осталась без денег к существованию.

Решение:

Сначала я помогла клиентке зафиксировать сам факт списания и отсутствие уведомлений. Мы запросили выписки со счёта, где чётко было видно, что деньги поступают исключительно как пособие по уходу за ребёнком. Далее я подготовила подробную жалобу в порядке статьи 441 ГПК РФ с требованием признать действия пристава незаконными и вернуть средства. Параллельно направила обращение в региональное управление ФССП с требованием провести служебную проверку, указав на нарушение статьи 101 Федерального закона «Об исполнительном производстве» – ведь пособия, социальные выплаты и детские средства не подлежат взысканию. Отдельно подала ходатайство о приостановлении исполнительных действий, чтобы новые списания не производились до рассмотрения жалобы.

Результат:

Через три недели суд признал действия пристава незаконными и обязал вернуть все удержанные деньги. Клиентке вернули всю сумму, а также компенсировали банковские комиссии. Это дело показало, насколько важно не бояться бюрократии и отстаивать даже, казалось бы, «небольшие» суммы. За каждым таким рублём стоят реальные семьи, которые теряют поддержку просто из-за чьей-то халатности.

Ситуация:

Доверитель заключил договор бытового подряда с частной строительной бригадой на проведение капитального ремонта квартиры. Приёмка прошла формально – подрядчик настоял на подписании акта выполненных работ, обещая устранить «мелкие недочёты позже». Через месяц после завершения ремонта появились трещины на стенах, в ванной проявились следы протечек и т.д. Клиент обратился к подрядчику с требованием устранить недостатки, но получил ответ, что «всё было исправно при сдаче».

Решение:

Мы начали с оформления претензии по правилам статьи 723 Гражданского кодекса РФ, указав на конкретные недостатки и потребовав безвозмездного их устранения в установленный срок. Подрядчик проигнорировал обращение, после чего я рекомендовала доверителю провести независимую строительную экспертизу. Эксперт установил, что выполненные работы не соответствуют требованиям СНиП и ГОСТ, а часть материалов не соответствует указанным в смете. На основании статьи 724 ГК РФ мы потребовали возврата уплаченной суммы и возмещения убытков. В суде ответчик попытался возложить ответственность на клиента, заявив, что тот якобы нарушил условия эксплуатации помещения. Суд принял доказательства и назначил повторную судебную экспертизу, которая полностью подтвердила наличие существенных дефектов.

Результат:

В итоге суд признал требования обоснованными и взыскал с подрядчика в пользу моего доверителя всю сумму, уплаченную по договору, расходы на проведение экспертизы и оплату услуг представителя. Дополнительно суд указал, что действия ответчика нарушили права потребителя, предусмотренные статьёй 4 Закона «О защите прав потребителей». Для моего клиента, пожилого человека, эта история стала не столько материальной компенсацией, сколько восстановлением справедливости. Для меня – очередным напоминанием, что грамотное применение норм гражданского законодательства и правильно собранные доказательства всегда сильнее громких обещаний.

Ситуация:

Мой доверитель стал жертвой телефонных мошенников. После звонка «из службы безопасности банка» он перевёл крупную сумму на якобы «резервный счёт». Позже выяснилось, что это была мошенническая схема. У клиента имелась действующая программа страхования «защита от несанкционированных операций», однако страховая компания отказала в выплате, сославшись на то, что перевод был совершен «добровольно».

Решение:

Изучив договор и правила страхования, мы выяснили, что в тексте не было исключения случаев, когда клиент действует под воздействием обмана. И затем представив материалы проверки МВД, мы доказали, что операция совершена в результате мошеннических действий третьих лиц. В суде я ссылалась на статьи 929 и 943 ГК РФ, а также статью 9 Закона № 161-ФЗ «О национальной платёжной системе», указывая, что клиент не осознавал характер операции и не мог действовать добровольно. Дополнительно приведена практика Верховного Суда РФ, где признано, что действия под влиянием обмана не исключают страхового случая.

Результат:

Суд признал отказ страховой необоснованным и обязал выплатить страховое возмещение в полном объёме. Этот случай показал, что мошенничество с банковскими переводами может быть признано страховым событием, если доказано, что клиент действовал под обманом, а не по собственной воле.

Ситуация:

Ко мне обратилась собственница квартиры, пострадавшей от затопления. Протечка произошла в соседней квартире из-за разрыва гибкого шланга на кухне. Управляющая компания зафиксировала факт залива актом осмотра, однако сосед отказался возмещать ущерб, заявив, что «вина не доказана» и вода могла поступить «через стояк».

Решение:

В делах о затоплениях ключевым является установление причины протечки и круга лиц, ответственных за конкретный участок системы водоснабжения. Я разъяснила клиентке, что бремя доказывания по ст. 56 ГПК РФ лежит на истце, но при наличии акта управляющей компании и экспертного заключения презумпция вины возлагается на собственника помещения. Мы заказали независимую техническую экспертизу, которая определила место прорыва – гибкий шланг, входящий в состав сантехнического оборудования квартиры ответчика, то есть находящийся в его зоне ответственности. Также были собраны: акт ЖЭУ, фотографии повреждений, квитанции на ремонт и заключение оценщика о размере ущерба. В судебных прениях я ссылалась на ст. 210 и 1064 ГК РФ, а также на п. 10 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ № 2 (2017), где разъяснено, что владелец жилого помещения несёт ответственность за содержание внутриквартирных инженерных коммуникаций независимо от участия управляющей компании.

Результат:

Суд признал доказанным факт причинения вреда по вине ответчика и взыскал в пользу истицы сумму ущерба, расходы на экспертизу и оплату услуг представителя. В мотивировочной части решения суд отметил, что ответственность за техническое состояние оборудования внутри квартиры несёт её собственник, а доводы о «вине управляющей компании» не подтверждены.

Ситуация:

Одного из моих доверителей суд первой инстанции признал виновным по части 2 статьи 12.8 КоАП РФ – повторное управление автомобилем в состоянии опьянения. Суд назначил штраф 200 000 рублей и постановил конфисковать автомобиль, на котором он двигался в момент задержания. На первый взгляд, дело казалось стандартным, однако в процессе выяснилось, что автомобиль к моменту происшествия уже не принадлежал водителю: за месяц до задержания он был продан по договору купли-продажи другому лицу, но по договорённости стороны не успели переоформить регистрацию в ГИБДД. Покупатель разрешил пользоваться машиной до передачи нового техпаспорта. Несмотря на это, суд посчитал автомобиль «орудием правонарушения» и постановил его конфисковать, указав в решении прежнего владельца как собственника.

Решение:

Изучив материалы дела, я установила, что судом нарушены статьи 26.1 и 26.2 КоАП РФ, так как принадлежность автомобиля не была проверена. В деле отсутствовали доказательства, подтверждающие право собственности именно за моим доверителем. В апелляционной жалобе был приложен договор купли-продажи, расписка о передаче денежных средств, копии переписки между сторонами, а также объяснения нового владельца, подтверждающие, что машина была продана и находилась у водителя временно. Кроме того, мы сослались на статью 3.7 КоАП РФ, согласно которой конфискация может применяться только к имуществу, принадлежащему лицу, привлечённому к ответственности, и использованному им в целях совершения правонарушения. В нашем случае у доверителя не было ни права собственности, ни умысла использовать транспорт как «орудие». Дополнительно я представила судебную практику Верховного Суда РФ (Определение от 20.05.2020 № 18-АД20-25), где указано, что конфискация имущества третьего лица, не участвующего в совершении правонарушения, недопустима. Я также заявила ходатайство о допросе фактического владельца автомобиля, который подтвердил, что в момент правонарушения он не передавал транспорт в управление с целью его использования в противоправных целях.

Результат:

Апелляционная инстанция согласилась с доводами защиты: признала, что суд первой инстанции не проверил принадлежность имущества и тем самым нарушил принцип индивидуализации наказания, закреплённый в статье 4.1 КоАП РФ. Постановление изменено: конфискация автомобиля отменена, наказание ограничено штрафом в размере 30 000 рублей и лишением права управления на минимальный срок. Автомобиль был возвращён законному владельцу. Это дело показало, насколько важно проверять фактические обстоятельства владения имуществом. Нередко суды по инерции считают, что раз водитель за рулём – значит, собственник, но закон требует точности. И именно в этой точности часто скрыта вся суть защиты.