Трудовое право

Ситуация:

В моём производстве находилось уголовное дело, возбужденное по факту сбыта наркотических средств, совершённого организованной группой, в особо крупном размере. Одной из подозреваемых была молодая женщина, ранее не судимая, с положительными характеристиками и постоянным местом работы. Следствие полагало, что она участвовала в организованной группе, выполняя функции «цепочки в сбыте». Основанием для такого вывода стало то, что она по просьбе знакомого забрала из тайника свёрток и передала его ему лично. При этом девушка утверждала, что не знала, что в пакете находятся наркотики. Она не была знакома с другими участниками группы и не имела отношения к преступной схеме. Несмотря на это, обвинение настаивало на её осведомлённости и участии в организованной структуре.

Решение:

С самого начала я обратила внимание на то, что доказательств организованности действий моей подзащитной не было. Она не состояла в групповых чатах, не обсуждала с кем-либо детали передачи, не получала указаний от третьих лиц. Для закрепления позиции была проведена психолого-лингвистическая экспертиза, подтвердившая, что смысл переписки не указывает на осознание преступного характера действий. В ходе судебного следствия я обосновала, что подзащитная не обладала прямым умыслом на сбыт, не имела корыстной цели и не была осведомлена о характере действий других обвиняемых.

Результат:

К концу расследования органы предварительного следствия согласились с доводами защиты о том, что подзащитная не являлась членом организованной группы и не осознавала преступного характера своих действий. В итоге моя доверительница приобрела статус свидетеля по уголовному делу. Эта история стала примером того, как детальный анализ переписки, экспертиз и фактических обстоятельств способен разрушить обвинительную конструкцию, построенную на предположениях.

Ситуация:

Молодого мужчину задержали с наркотическим средством в крупном размере. Следствие сразу квалифицировало действия как покушение на сбыт, ссылаясь лишь на количество запрещенных веществ. Других доказательств – переписок, предметов для фасовки наркотиков, значительных движений денежных средств – не было.

Решение:

Мы доказали, что вывод о цели сбыта основан исключительно на предположениях. В ходе защиты проведена наркологическая экспертиза, подтвердившая зависимость и характер личного употребления. При этом, в телефоне и мессенджерах не выявлено признаков вовлечённости в распространение. В суде мы сослались на практику Верховного Суда РФ, согласно которой сам по себе вес не подтверждает умысел на сбыт.

Результат:

Судья согласился с позицией защиты: обвинение переквалифицировано на ч. 2 ст. 228 УК РФ (хранение без цели сбыта). Назначено наказание в виде лишения свободы условно, что означает, что грамотно выстроенная защита может предотвратить ошибочную квалификацию, как на следствии, так и в суде.

Ситуация:

Эта история началась с того, что клиентка обратилась ко мне после получения встречного иска от бывшего супруга. Он требовал пересмотреть установленный судом размер алиментов, мотивируя тем, что «его финансовое положение ухудшилось». При этом, мужчина работал официально, имел дополнительные доходы по гражданско-правовым договорам, но старательно скрывал их от суда. Более того, в декларации он указал минимальную заработную плату, тогда как семья знала, что он владеет автомобилем бизнес-класса и сдает квартиру в аренду.

Решение:

Мы начали с того, что направили адвокатские запросы по месту работы и в налоговые органы, чтобы подтвердить реальные источники дохода ответчика. Полученные документы показали, что он получал премии и компенсации, не отражённые в справке 2-НДФЛ. Мы собрали сведения о расходах – чеки, договоры купли-продажи, банковские выписки. Эти доказательства позволили продемонстрировать, что снижение дохода носит фиктивный характер. На судебном заседании я ссылалась на статью 83 Семейного кодекса РФ, позволяющую установить алименты в твёрдой денежной сумме при нерегулярном или скрываемом доходе. Дополнительно привела позицию Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 № 56, где указано, что при определении размера алиментов суд обязан учитывать не только документально подтверждённый доход, но и фактический уровень обеспеченности сторон. Мы также предоставили суду документы о расходах матери на ребёнка – оплата кружков, медикаментов, школьного питания – и подтвердили, что эти траты регулярны и необходимы. Я подчеркнула, что установленный ранее размер алиментов покрывает лишь минимальные потребности ребёнка, и его уменьшение приведёт к ухудшению уровня жизни несовершеннолетнего, что противоречит статье 65 СК РФ и принципу приоритета интересов ребёнка.

Результат:

Суд отказал в удовлетворении иска об уменьшении алиментов, оставив в силе ранее установленную сумму. Более того, в мотивировочной части решения указано, что действия ответчика направлены на злоупотребление правом и уклонение от исполнения родительских обязанностей. Моя клиентка смогла сохранить стабильные выплаты, обеспечивающие ребёнку привычный уровень жизни. Подобные дела кажутся бытовыми, но на самом деле требуют точной правовой логики: когда эмоции уходят на второй план, именно закон становится главным инструментом защиты.

Ситуация:

Мой доверитель стал жертвой телефонных мошенников. После звонка «из службы безопасности банка» он перевёл крупную сумму на якобы «резервный счёт». Позже выяснилось, что это была мошенническая схема. У клиента имелась действующая программа страхования «защита от несанкционированных операций», однако страховая компания отказала в выплате, сославшись на то, что перевод был совершен «добровольно».

Решение:

Изучив договор и правила страхования, мы выяснили, что в тексте не было исключения случаев, когда клиент действует под воздействием обмана. И затем представив материалы проверки МВД, мы доказали, что операция совершена в результате мошеннических действий третьих лиц. В суде я ссылалась на статьи 929 и 943 ГК РФ, а также статью 9 Закона № 161-ФЗ «О национальной платёжной системе», указывая, что клиент не осознавал характер операции и не мог действовать добровольно. Дополнительно приведена практика Верховного Суда РФ, где признано, что действия под влиянием обмана не исключают страхового случая.

Результат:

Суд признал отказ страховой необоснованным и обязал выплатить страховое возмещение в полном объёме. Этот случай показал, что мошенничество с банковскими переводами может быть признано страховым событием, если доказано, что клиент действовал под обманом, а не по собственной воле.

Ситуация:

Мужчину обвинили по ч. 1 ст. 105 УК РФ – умышленное убийство. По версии следствия, он нанёс смертельный удар знакомому во время конфликта в подъезде. Однако, уже на стадии предварительного следствия стало ясно: драку начал погибший, находившийся в состоянии алкогольного опьянения, и первым применил нож. Мой клиент отбивался, получив ранение в руку, а удар, оказавшийся смертельным, был нанесён в процессе борьбы.

Решение:

Мы добилась повторного назначения независимой комплексной судебно-медицинской экспертизы, которая подтвердила, что направление ранения совпадает с положением «обороны», а не нападения. Кроме того, проведена психолого-психиатрическая экспертиза, установившая, что в момент конфликта обвиняемый находился в состоянии аффекта от внезапного нападения. В ходе судебного следствия я ссылалась на статью 37 УК РФ – необходимая оборона – и разъяснения Пленума Верховного Суда РФ № 19 от 27.09.2012 г., где указано, что превышение ее пределов возможно лишь при явном несоответствии защиты характеру нападения. На заседания также представлена видеозапись с домофона, зафиксировавшая начало конфликта. Особое внимание уделено характеристикам личности: положительные отзывы с работы, отсутствие судимости, участие в волонтёрских проектах. Это позволило показать суду, что мой доверитель не агрессивный человек, а обычный горожанин, оказавшийся в ситуации, угрожавшей жизни.

Результат:

Суд переквалифицировал действия с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 108 УК РФ – убийство при превышении пределов необходимой обороны. Это дело показало, что иногда грань между «оборона» и «убийство» – один неверный вывод следствия. И только системная защита, основанная на экспертизах и фактах, может эту грань восстановить.